Евгений Коротышкин: Слишком люблю Россию

Обладатель полной коллекции медалей недавнего чемпионата Европы по водным видам спорта Евгений Коротышкин в интервью «Московскому Комсомольцу» рассказал, почему не любит ходить в тренажерный зал, как относится к победам Майкла Фелпса и сравнил методику подготовки российских и зарубежных пловцов.

- Почему вы не любите в тренажерный зал ходить?

- Надо ходить, но действительно не люблю. Меня быстро раздувает. Даже после трех раз в неделю, без протеиновых коктейлей я становлюсь качком. Прихожу в бассейн, и тренер в изумлении: «Ты чего-то опух!».

- Вам часто задают не очень корректный вопрос: верите ли вы в чистоту Фелпса? Вообще чье-то превосходство обычно вызывает два чувства: восхищение и раздражение. Что в данном случае преобладает?

- Для российских спортсменов это непостижимо: через три минуты после дистанции восстановиться на 100 процентов и выдать очередной рекорд мира. Пока мы объяснить этого не можем. Ты видишь человека и думаешь: он непобедимый! Конечно, он вызывает восхищение и в то же время… не отвращение, нет. Он тебе не нравится. Потому что он сильнее тебя. Ты потратил на подготовку столько времени и сил, а он выходит и играючи побеждает всех! И чувствуешь обиду, как будто мы чего-то не знаем.

- А может, если бы вы приняли одно из предложений по смене флага, узнали бы?

- Предложения поступают, я их периодически отвергаю. Первое было вообще в 2003 году, после «бронзы» на чемпионате мира. Вербовка началась тогда. С ростом регалий растет и цена. Можно, патриотично отвечу? Я слишком люблю Россию, чтобы рассматривать эти предложения. А тешат ли они самолюбие? Приятно получать приглашения и приятно от них отказываться.

- Понимание того, что ты делаешь на каждом метре в воде, не лишняя информация?

- Нет, но это понимание надо на тренировках получать. Все должно быть подтверждено цифрами. У нас есть договоренность с голландцами — продвинутый центр в Эйндховене, там многие лидеры тренируются. Раз в полгода мы там проходим тесты, камеры — на каждые пять метров, ты видишь каждый эпизод, надеваешь шорты с датчиками, происходит замер скорости, угол атаки, на сколько метров ты прыгаешь вверх и вниз… Я знаю теперь, что должен уходить в воду под углом 32 градуса. А если чуть изменяю угол — идет «западение» скорости, сопротивление воды другое, то есть на пятнадцати метрах я могу потерять до пяти десятых. Это наука!

- Так что важнее: игры разума или игры бицепсов?

- Когда видишь людей, делающих выходы под водой, то мышцы работают не больше, чем голова. Заставить себя думать, что у тебя достаточно воздуха, чтобы оснастить мышцы, вот что сложно. А натренированности мышечного запаса хватает. Тем более у россиян. Мой тренер говорит: хочу тренировать российских спортсменов — они никогда не ноют, выполняют все, что им дается, и с ними удобно работать. Они — бойцы. С американцами сложнее — они постоянно в мыслях: сегодня мне работать не надо, сегодня на тренировку, пожалуй, не пойду!

- А что у нас тогда не так? Мы же их должны в одну калитку тогда обыгрывать.

- Американцы много размышляют, как бы восстановиться, а наши — как бы закачать тело так, чтобы я был непобедим. Надо скомбинировать: и тренироваться, и думать о технике, и позволять телу отдохнуть, тогда и получится непобедимая армия. Когда я переехал в Италию, оказалось, что тренировки в России были достаточно эффективными. Я получил фантастическую аэробную базу, многие американцы не могут выполнять те задания, которые я могу. Но психология подготовки к соревнованиям была разрушена. В течение тренировочного процесса мне тренер рассказывал о том, что я должен победить. А я: «Как я могу победить, если я слабее?» — «Ты не понимаешь, ты проделал такую работу, ты на голову выше всех, надо просто понять, что ты сильнее». И в какой-то момент приходит это осознание силы. Тут надо дать себе еще и отдохнуть. За три недели до старта мы прекращаем интенсивные тренировки.

- Есть в вашей биографии кошмар, подобный испытанному Юлей Ефимовой во время эстафетного нарушения правил в Венгрии?

- Есть, юношеский чемпионат Европы-2001. Родители приехали первый и последний раз — потом сказали: ну тебя, Кондратий нас хватит! Я в полуфинал с первым результатом на 50 метров вышел, 6 сотых до рекорда Европы не хватило. Думаю, в финале выложусь. На старте сваливаются очки — перекрывают рот. Дышать не могу, техника не та, начал суетиться в воде… Ничего не видя, не слыша, практически без воздуха, стал четвертым. Не снимал очки, прямо в них и рыдал — чувствительный еще такой был. Ушел в разминочный бассейн, обида не уходила, и тут я поплыл! Проплыл 500 метров баттерфляем. Пока не закончились силы. Стало полегче. Посмотрел на трибуну, где родители сидели, опять обиделся, что так оплошал. Надел снова несчастные очки и опять 500 накатил. После такой изнуряющей работы — сил не осталось вообще, вылез, очки выкинул… Отпустило.