Илья Ковальчук: Ситуация в команде Овечкина схожа с моей, но к чему убиваться?

Российский нападающий «Нью-Джерси Девилз» Илья Ковальчук рассказал, что значит для него тренерское доверие, сравнил себя с форвардом «Вашингтона» Александром Овечкиным и выразил готовность подраться с любым соперником в любое время.

- Чувствую себя отлично. Просто команда играет не на своем уровне, — сказал Ковальчук в интервью «Спорт-Экспрессу». — В последних матчах все было лучше, мы старались, просто не забили. Дальше пойдем в том ключе — все будет в порядке.

— Недавний матч в Виннипеге был продолжением пройденного — шансов на победу предостаточно, преимуществом владеете, а счет — в пользу соперника.

- Да нам надо забивать  больше.

— Вам там устроили небольшую обструкцию, а вы сказали, что виннипегцы, наоборот, должны вас благодарить за то, что получили команду.

- Да это была шутка. Ни я, ни они ничего такого в виду не имели. В какой канадский город я бы ни приезжал, всегда кого-то «бубукают». Это болельщики — как они хотят, так и делают.

— Но если серьезно — если бы вы не уехали из Атланты, может быть, там команда еще была бы?

- Я не знаю. Это у хозяев спросить надо. Только не думаю, что мой уход повлиял на что-то. Я свое решение принял за полтора года до переезда «Трэшерз» из Атланты.

— Когда-то вы сказали, что в Атланте хоккеист по-настоящему знаменитым быть не может. «Это не Канада и не Нью-Йорк». Сейчас вы рядом с Нью-Йорком. Разницу чувствуете?

- Чтобы стать знаменитым, надо сначала выиграть что-нибудь. А разницу чувствую, конечно. Болеют по-другому. Со стороны прессы внимания больше. Так мы ради этого и играем.

— А как болеют-то?

- Полным стадионом почти всегда. Болельщики требуют результата постоянно, и мне это нравится.

— Так у вас в Атланте была армия! «Армия Ковальчука», целая персональная фанатская группировка. А в Нью-Джерси что есть?

- В Нью-Джерси много болельщиков, которые сильно за нас переживают. А про фан-клубы ничего не знаю. Не занимаюсь я сейчас этим.

— «Армия», кстати, была основана после того самого матча с «Питтсбургом», когда вы указали пальцем на Кросби, отбывавшего штраф. Вы тогда вообще большое значение придавали эмоциям. Сильно с тех пор изменились?

- Мой взгляд на вещи нисколько не поменялся. Хоккей — эмоциональный вид спорта.

— Вы сейчас выглядите более спокойным. Раньше и подраться могли.

- Я и сейчас дерусь!

— Когда?

- В прошлом году пару раз. Но если хотите, могу подраться. С кем я дрался-то? С Грином и Фанефом. Победила дружба.

— Вы как-то сказали, что очень серьезно относитесь к своему игровому времени, потому что это показатель тренерского доверия. Вам сейчас дают его очень много.

- И я чувствую тренерское доверие. На сто процентов. Мы с тренером постоянно общаемся — и после удачных, и после неудачных матчей, и в этом плане никаких проблем нет. Пит Дебур вообще отличный психолог, он к каждому игроку в команде свой ключик подобрал. А то, что времени много, — это, конечно, значит, что на тебя рассчитывают, надеются. И доверие надо оправдывать. Я стараюсь, но вот в последних трех-четырех играх выиграть никак не получалось.

- То, что вы сейчас не входите в зону плей-офф, — это персонально не воспринимаете?

- Так мы же всего очка на четыре отстаем. Ничего страшного.

— А вот Овечкин страшно переживает из-за того, что «Вашингтон» за пределами восьмерки.

- Не думаю, что так уж и страшно. К чему убиваться? У него ситуация похожая с моей. Я смотрел несколько игр: он старается, входит в зону, а шайба в ворота не идет. Ничего страшного.

— Но вас взяли в команду, чтобы вы как раз много забивали. Не чувствуете, что болельщики в вас разочаровываются?

- Нет, не чувствую ничего такого. Чувствую, что все будет нормально. Давайте в конце сезона итоги подведем.