Символ без харизмы

Егор Титов объявил о завершении игровой карьеры. Хотя по условиям контракта, подписанного в декабре 2007 года, должен был играть в «Спартаке» и сегодня. Может быть, даже завтра: при обоюдном желании сторон соглашение подлежало продлению на сезон 2011 года.

Теперь у футболиста Титова есть только вчера. Спартаковский контракт был расторгнут после памятных событий лета 2008-го. Полгода в Химках и год в Астане стали, используя жаргон классиков оздоровительного тренинга, заминкой игровой судьбы Титова.

Егор пришёл в «Спартак» семилетним. Первый тренер Анатолий Королёв отметил его сразу: «Он уже тогда выделялся на фоне остальных мозгами». За год до окончания школы его увидел Олег Романцев: однажды на его глазах Титов забил четыре из шести мячей в ворота сверстников из ЦСКА. Так в шестнадцать лет он попал в дубль «Спартака». В восемнадцать дебютировал в основе, в первой же игре чемпионата отдал голевой пас. В двадцать стал чемпионом страны. В двадцать два был признан лучшим футболистом России. В том же 1998-м сыграл в полуфинале Кубка УЕФА, дебютировал в сборной.

Такими же примерно темпами в Киеве параллельно разгонялся его ровесник Шевченко. И того, и другого бдительная Европа своевременно занесла в свой звёздный резерв. Андрей её надежд не обманул. Чего не скажешь о Егоре.

В отличие от киевлянина он никогда не рвался на Запад. И это, пожалуй, главная причина того, что он остался дома. Хотя, наверное, были и другие (Невио Скала, например, вспоминал, что ещё в 1997-м просил купить Титова в Дортмунд, но «Спартак» запросил немыслимые отступные). Время от времени появлялись сведения об интересе к спартаковцу со стороны «Милана», «Баварии», «Атлетико», «Аякса». Но Романцев тогда горел намерением построить клуб европейского уровня в Москве, и Титов был готов в этом деле участвовать. Тем более что тренер ценил его чрезвычайно высоко, однажды от него даже услышали несвойственное ему откровение: «Егор, мне не стоило бы говорить это в твоём присутствии, но признаюсь, что более талантливого футболиста, чем ты, у меня как тренера не было». Однако суперклуб у Олега Ивановича вышел только отечественного масштаба. В 2002-м, когда золотая пора завершилась и над «Спартаком» нависла перспектива перемен, Егор, кажется, всё же решился уехать: у красно-белых ворот стояли купцы из «Астон Виллы». В самый неподходящий момент фуьболист получил тяжёлую травму, и англичане исчезли. Хотя и Бирмингем при всём к нему уважении — не то место, где загораются европейские звёзды.

В общем, Титову суждено было остаться спартаковцем. В начавшемся затем хаосе реформ он оказался единственным фактором стабильности, удивительно ли, что для спартаковской торсиды он стал лицом клуба, флагом, надеждой, символом. Спору нет, его фигура действительно лучше других символизирует драматизм спартаковской истории на рубеже веков. И победных кубков он поднял немало, и чашу лиха хлебнул сполна. Допинговая дисквалификация, превращение в разменную монету и переход в частную собственность — всё это доставалось ему, Титову. Он не сломался, выстоял и вместе с клубом вернулся на ведущие позиции в России. Правда, чемпионом новый «Спартак» так и не стал. В чём кое-кто склонен винить именно Титова.

Как представляется, здесь заключена ещё одна драма: Егор оказался жертвой неоправданных надежд. Став в глазах публики символом, он естественным образом получил «в нагрузку» и полномочия лидера. Тем более что ещё с романцевских времён носил капитанскую повязку. Но от Титова ждали того, на что он, похоже, не был способен. Что, Титов вдруг назло всем спрятал куда-то подальше свою харизму? Да нет, Егор никогда не был атаманом, трибуном или душой компании. Никогда. Он не такой, как, допустим, Горлукович, Тихонов или Семак. Он иначе скроен природой. Нелепо ставить отсутствие харизмы человеку в вину — это всё равно что упрекать за рыжие волосы или маленький рост.

Такие же завышенные ожидания сопровождали и игру Титова. Приходилось, к примеру, слышать, что после бромантановой истории Егор не смог вернуться на свой уровень. А, может быть, дело не в годовой паузе, на которую грешат аналитики? «До бромантана» (2003 год) Титов девять лет (не считая трех последних месяцев, когда и случился допинговый скандал) играл в футбол Романцева, в котором разбирался досконально — не только до паса, но и до жеста, до каждого поворота головы. «После бромантана» (с 2005 года) тренеры у Титова менялись каждый год, а то и не по разу. У каждого был свой взгляд на игру, свои вкусы, свои требования, и Егор всякий раз вынужден был перестраиваться. Тем не менее, и здесь у него случались очень неплохие периоды. Например, в сезонах 2006 и 2007 годов Титов чаще всех попадал в различные символические сборные. Секрет, наверное, тут в том, что в эти годы «Спартак» играл в футбол Федотова, который был близок футболу Романцева, а потому понятен Титову.

Прослеживается такая закономерность: Егор был на виду, когда игра команды выстроена, и уходил в тень, когда порядка на поле не было. По мнению Александра Тарханова, который наблюдал Егора с дублеров, как футболист Титов отличался от Цымбаларя или Аленичева, которые благодаря индивидуальным качествам могли выделяться в любой команде, вне зависимости от её класса, стиля, сбалансированности. «Титов же, — утверждает Тарханов, — игрок исключительно командный, хотя его уровень практически всегда был выше общего уровня „Спартака“. Но запусти его в некомфортабельные для умного футбола условия, Егор завянет». Иначе говоря, Титов никогда не был футболистом системообразующим. В игровом смысле он зависим от команды, а не наоборот. Но, видимо, тренер Черчесов считал по-другому, и летом 2008-го Титов из «Спартака» ушёл. Не дотянув какой-то малости до четвертьвекового юбилея в спартаковской футболке. И пережив ещё одну, может быть, главную свою драму.

Как бы ни старался в последнее время Егор играть бодрячка, ясно, что сам он свой финиш видел иначе. За год примерно до заключения последнего красно-белого контракта на вопрос, о чём мечтает футболист Титов, Егор отвечал: «О том, чтобы уйти красиво. Естественно, из родного «Спартака». Сыграть прощальный матч, после которого я мог бы подойти к каждому партнёру и болельщику и с чистой совестью сказать: «Я отдал команде всё».

Пусть уйти из «Спартака» красиво ему было не суждено, отдать родной команде всё он, пожалуй, сумел. Отдал ли всё футболу? Кто ж теперь скажет.

Андрей Колесников, Sportbox.ru