Сергей Нарубин. Вратарь со стержнем

Досрочно вернувшись на поле после тяжёлой травмы, он стал одним из творцов главной сенсации 20-го тура премьер-лиги. В традиционной рубрике «Фигура» Sportbox.ru представляет вратаря «Амкара», который нарушил все прогнозы – как медицинские, так и спортивные.

Его папа и мама были профессиональными волейболистами и играли за ЦСКА. Разумеется, симпатизировал армейцам и он – только уже в футболе, который предпочёл родительскому спорту. Было это давно, и к сегодняшним событиям едва ли имеет прямое отношение. Просто так совпало, что его возвращение на поле, само по себе ставшее событием, уберегло его детскую симпатию от большой турнирной неприятности, которую практически все считали делом решённым. Веривших в то, что «Зенит» не обыграет «Амкар» и не достанет ЦСКА, в природе практически не существовало. Но вышло именно так. И если нынешние дела армейцев имеют для пермского вратаря хоть какое-нибудь значение, сохранение красно-синего лидерства он вполне может считать для себя небольшим моральным бонусом.

Впрочем, все эти пассажи наверняка являются пустой авторской фантазией и к прозе жизни отношения не имеют. Разумеется, выходя на поле, он держал в уме интересы только своего нынешнего клуба. Сейчас он делает вид, что ничего особенного не случилось. И даже пытается представить дело так, будто селезёнка, которой он лишился, есть полный атавизм, будто без неё играть ничуть не хуже, если даже не лучше, чем с ней. Говорит он всё это так настойчиво и убедительно, что ему хочется верить. И хочется не вспоминать про двадцатисантиметровый шрам в левом боку, который через два с небольшим месяца после вторжения хирурга способен не беспокоить разве что прошлогоднее полено. Живого же человека, не имеющего отношения к спорту, такая травма наверняка до сих пор держала бы на бюллетене. А этот вратарь уже снова играет, и как!

Роковое столкновение с Корнелом Салатой случилось 21 мая. Оперировали его через четыре дня. Самые оптимистичные сценарии предполагали возвращение на поле через три месяца, то есть в конце августа – начале сентября. Он вернулся на две-три недели раньше. Что это – безрассудство, неуместный героизм? Подобрать эпитет каждый волен сам, хотя, по всей видимости, прямой угрозы здоровью действительно не было. Другое дело, что голкипер имел моральное и всякое иное право восстанавливаться в штатном режиме, не опережая врачебные графики. Но он форсировал события. И по горячим следам питерского матча признал, что сделал это по просьбе тренеров: после летнего перерыва «Амкар» в каждом матче пропускал совсем уж смешные мячи.

Наверное, просьбы он мог бы проигнорировать. Тем более что с Рашидом Рахимовым его отношения складываются как-то неровно. С одной стороны, именно этот тренер в 2007-м пригласил его в Пермь. С другой, не дал ему тогда ни единого шанса. В премьер-лиге вратарь дебютировал через год с лишним, уже при Божовиче. Вышло так, что это был матч с «Локомотивом», где в тот момент трудился Рахимов. «Амкар» в Москве победил, а отыгравший всухую голкипер после матча не стал скрывать, что старался и персонально для бывшего тренера, который не верил в его возможности. Закрепить впечатления новичок постарался во втором круге, снова не пропустив от железнодорожников.

А на следующий год они вновь объединились в «Амкаре». И снова ощущения полной гармонии их сотрудничество не оставило. Голкипер был в порядке. Если, разумеется, судить по большому счёту, без отвлечения на досадные и неизбежные во вратарском деле частности. Владимир Маслаченко отмечал его прогресс, Гус Хиддинк выслушивал советы о привлечении его в сборную, Лучано Спаллетти называл его игру невероятной, Курбан Бердыев рассматривал его кандидатуру на смену засобиравшемуся в «Спартак» Сергею Рыжикову. А пермские болельщики даже посчитали его лучшим вратарём в истории «Амкара». Вот только в глазах клубного тренера непререкаемым авторитетом он не был. Ошибки стоили ему очень дорого: и в 2009-м, и в 2010-м сезон он заканчивал на лавочке.

В общем, если бы теперь вратарь зализывал свои раны, в точности следуя прогнозам докторов или даже немного задержавшись на больничном, никто особенно бы не удивился. Но он вернулся досрочно. Не опустившись до мелочных резонов, пусть даже где-то внутри себя.

Как-то он признался, что по молодости крепко симпатизировал Александру Филимонову: «Чувствовался в нем какой-то стержень, внутренний монолит». Пожалуй, теперь он и сам может служить кому-то примером. Потому что уж с чем-чем, а со стержнем у него всё в порядке.

Андрей Колесников, Sportbox.ru