Вячеслав Малафеев: Не хочу уничтожать карьеру Лодыгина

Вратарь «Зенита» Вячеслав Малафеев рассказал о восстановлении после травмы, конкуренции с основным голкипером сине-бело-голубых Юрием Лодыгиным и проблемах с психологией.

- С прошлой недели тренируюсь в основной группе, был включен в заявку на матч с ЦСКА, — приводит слова Малафеева «Советский спорт». — Какие вопросы? Глупо отрицать: в последние месяцы мне пришлось решать не только физические проблемы, но и психологические. Не сомневаюсь, справлюсь и с тем, и с другим.

— В 34 года сложно найти мотивацию, чтобы заставить себя вернуться на прежний уровень.

- Это так. Я состоявшийся футболист, добился с «Зенитом», наверное, максимального результата. Нет смысла перечислять все титулы и звания: трижды выигрывал с командой чемпионаты России, дважды брал Кубок страны, становился обладателем Кубка УЕФА и Суперкубка Европы. Так сказать, в индивидуальном зачете три раза признавался вратарем года, вошел в Клуб Льва Яшина, провел 156 матчей на ноль… Да, на сегодняшний день мне непросто мотивировать себя. Но есть определенные обстоятельства.

— Действующий контракт?

- В том числе. Я профессионал и обязан отрабатывать все, что мне предписано.

— До какого момента вы принадлежите «Зениту»?

- До середины 2016 года.

— Готовы конкурировать с Лодыгиным, бороться с ним за место в воротах?

- Вопрос не в Юре, а во мне. Не хочу скрывать: ответа — положительного или отрицательного — я пока не нашел. Сильный, достойный оппонент всегда был для меня стимулом, двигателем. Так повелось с начала моей карьеры в «Зените». На разных этапах приходилось спорить за вратарскую позицию с Романом Березовским, Димой Бородиным, Камилом Чонтофальски, Юрой Жевновым… Каждый раз меня торопились списать со счетов, но я доказывал свою силу. И сохранял при этом прекрасные отношения с конкурентами.

— Так бывает?

- Представьте себе! Хотя те, кого я перечислил, лишались работы в «Зените», а значит, их карьера шла по иному пути. Не говорю, что по моей вине, не уточняю, вверх или вниз, но все сложилось по-другому. Тем не менее мы не стали врагами. Парадоксально? Да. Однако факты — упрямая вещь! Не ставлю случившееся себе в заслугу, скорее, это говорит о человеческих качествах коллег. С Димой обнимаемся при встрече, с Ромой хорошо общаемся, с Юрой постоянно на связи, желаю ему удачи в новом клубе…К чему веду? Двое не могут стоять в одних воротах. Сейчас вот возникла коллизия с Лодыгиным. Едва увидел его, сразу сказал: у парня большое будущее. У меня глаз наметанный. Про Юру полгода назад знали лишь продвинутые специалисты, а теперь он без замен играет в чемпионате России, защищает цвета клуба в матчах Лиги чемпионов, привлекается в сборную страны… И тут, значит, я возвращаюсь.

— Боитесь, что не сможете отодвинуть или хотите благородно отойти в сторонку?

- Повторяю, мой контракт рассчитан еще на два с половиной года. Допустим, вернусь в ворота. Что мне удастся сделать за это время, каких высот, на которые не забирался, достичь? Можно ли считать целью уничтожение еще одной вратарской карьеры, на этот раз — Лодыгина? Вот не уверен. Честно…Уже слышу злорадные голоса: Малафеева съели, он потерял место в составе, более никому не нужен и ищет оправдания. Но я предпочитаю смотреть на ситуацию с другой стороны. Команда на ходу, уверенно лидирует в чемпионате, выигрывая у основных соперников. Я часть коллектива. Правильно ли выдвигать вперед личные амбиции? Мне конфликт не нужен, точно. Всегда на первое место ставил общий результат. Для остального есть тренировочный процесс. Этим, собственно, и занимаюсь. Набираю форму. С моей стороны было бы самоуверенно заявлять, что готов составить конкуренцию Лодыгину. Мол, порву и задавлю любого. Зачем бросаться словами, если все знают, что в полную силу работаю лишь несколько дней? Как ни крути, из-за лечения много времени упущено. Не люблю загадывать. Твердо могу сказать одно: через час поеду на тренировку, а что будет дальше — посмотрим.

— Вы три раза летали на обследования в Германию?

- Пять. И за это время было шесть рецидивов травмы. Не говорю о физических нагрузках, психологически все тоже давалось с трудом.